1. «Вария»

За 2 года до этого…

Бельфегор мучился от безделья. Уже в который раз. И который день.…Один из тех редких перерывов между чередой кровавых заданий. Такие периоды случались нечасто, но тянулись бесконечно долго, превращая дни в скучные противные будни. В такое время и заняться-то особо нечем. Можно, конечно, потренироваться в метании ножей во внутреннем дворе замка. Или пристать к Скуалло с каким-нибудь глупым вопросом. В этом случае есть вероятность получить в ответ по уху или раздраженные вопли, – если капитана что-то бесит, он особо не сдерживается в эмоциях. Уж кто-кто, а Принц всегда его нервировал.
Бельфегор, сидя в кресле, слегка поморщился, словно капитан уже орал возле его уха. Его длинные пальцы поглаживали небольшой блестящий нож с узким лезвием. Вечер обещал быть долгим и особенно неприятным. За окном стоял густой туман, и Бельфегору пришлось отказаться от того, что ему очень нравилось делать – сидеть на подоконнике и вглядываться в темноту за стеклом.
Солнце давно зашло, и на город опустились сумерки – мучительный период. В это время границы между добром и злом стираются, и оттого мир кажется жутким и хаотичным. Сомнения постепенно затмевали рассудок Бельфегора, отчего всё вокруг казалось странным, и реальность начинала вызывать отвращение.
Где-то внизу хлопнула входная дверь, но Принц не обратил на это особого внимания, лишь мельком отметив, что кто-то из офицеров вернулся с задания. Тот, кому повезло больше, чем ему. Тот, кто сейчас ляжет в постель, уставший, но довольный, и мгновенно уснет, измученный нелегкой работой профессионального убийцы Варии. Бельфегор прикрыл глаза, красные из-за бессонницы, и погрузился в мечты. Однако голоса, которых становилось всё больше, звучали уже довольно громко. Принц, недовольный тем, что его оторвали от сладких грез, поднялся и вышел из комнаты. Пока он шел по коридору, ему удалось определить, что все офицеры Варии собрались в холле на первом этаже.
- Ты точно в этом уверен, малыш? – спросил Луссурия, произнося слова деланным женским сопрано. – Может, ты всё-таки ошибся?
- Точно, он свернул не туда и ошибся дверью! – весело сказал Скуалло. – Вроооой, мелкий! Может, ты чей-то шпион?
Его перебил голос Леви:
- Я слышал об иллюзионисте Рокудо. Говорят, что он – большой мастер обмана.
- И он прислал к нам одного из своих учеников? – Луссурия был одновременно и доволен, и удивлен. – А он хорошенький!
- Врооой! Да он не выдержит и первого испытания! Посмотрите, какой он хилый…
Дальше Бельфегор слушать не стал. Он достиг выхода из коридора и начал спускаться по лестнице. В голове крутилась мысль: «Ученик иллюзиониста? Значит ли это, что он претендент на освободившееся место хранителя Тумана? А как же Маммон? Они хотят заменить его, кем попало?»
Принц дошел почти до самого низа, когда увидел всех, присутствующих в холле. Офицеры стояли почти ровным полукругом, а напротив них стоял… мальчишка. Роста совсем небольшого, черная куртка застегнута наглухо, башмаки все в грязи. Гость молча стоял у двери, держа в руках черную шапку. Принца удивил необычный цвет его растрепанных волос, почти достигавших плеч, – светло-зеленый, с оттенком изумруда. Пришелец что-то ответил, и Бельфегор невольно отметил, что мальчик сильно растягивает гласные. Принц встал, скрестив руки на груди. На его лице, наполовину скрытом длинной челкой, появилась злобная улыбка.
Если Босс возьмет его на место Маммона, пацан пожалеет, что дошел до их замка, а не заблудился и не погиб. Принц устроит ему «веселую жизнь». Не то, чтобы он как-то по-особенному относился к прежнему хранителю Тумана. Просто он намерен развлечься, как следует.
Он уже рисовал в голове всевозможные способы наводить ужасы на детей, как вдруг зеленоволосая голова повернулась в его сторону, и Бельфегор встретился с мальчишкой глазами. Они тоже были зеленого цвета, но слегка темнее волос. Скуалло обернулся, когда заметил, что пришелец пристально смотрит куда-то поверх его головы. Остальные тоже заметили Принца.
Не то, чтобы Бельфегор не любил повышенного внимания к своей персоне, однако сейчас его раздражал лишь один взгляд – принадлежащий зеленоволосому гостю. Принц засунул руки в карманы и слегка пожал плечами.
- Смотри, Бел, кто у нас тут объявился! – заулыбался снизу Луссурия. – Новоиспеченный иллюзионист, прямо из объятий Рокудо Мукуры!
Бельфегор, не сводивший глаз с пришельца, промолчал. Зеленоволосый всё больше напоминал ему лягушонка, только что выбравшегося из болота, – грязная лужа, натекшая с одежды на пол, была приличной.
- Мукуро-самааа попааал в беду, – растягивая гласные, протянул мальчишка. – Он сейчас находится в тюрьме…
- В тюрьме? Врооой! – воскликнул капитан. – В какой ещё тюрьме?
- Вам она известна под названием «Вендиче», – ответил зеленоволосый.
Бельфегор подумал, что мальчишка, вероятно, должен любить и уважать своего учителя, но тот говорил так равнодушно, что Принц решил, что тот либо врет, либо ему совершенно безразлична судьба сенсея. Тюрьма Вендиче – не то место, откуда возвращаются.
- А он миленький, правда, Бел? – Луссурия расплылся в довольной улыбке.
Принц оскалился в ответ.
- Отведу его к Боссу, – сказал Скуалло и положил руку на плечо мальчика. – Идем, мелкий. Кстати, как тебя зовут?
Бельфегору уже стало неинтересно, и он, развернувшись, стал подниматься по лестнице. Он почти преодолел все ступени, когда снизу раздался тихий голос мальчишки:
- Меня зовут Фран.
Тем не менее, Принц услышал.

Замок находился на холме, возвышаясь над редким лесом, который рос поблизости. Фран немного отдышался и постоял, опираясь спиной о дерево. Замок пугал своей мрачной архитектурой и размерами. Длинный шпиль, казалось, готов был пронзить собой небо. Тучи были густыми, однако луна светила вовсю, освещая черный замок и лес вокруг него. Идти не хотелось, тем более – туда. Фран подождал неизвестно чего, а потом зашагал к замку.
Прямой ровной дороги здесь не было. Недавно прошел дождь, и земля раскисла, превратив дорогу в грязное месиво. Ботинки утопали в хлюпающей жиже, штаны заляпались выше колена, и Фран ещё больше возненавидел замок.
Наконец он взобрался на холм и оказался перед большой железной дверью. Не найдя звонка, мальчик что было сил заколотил по ней. Через пару минут изнутри щелкнул замок, и Фран увидел на пороге высокого темнокожего мужчину. Тот был в длинном плаще, из-за спины виднелись торчащие ручки от зонтов. Черные волосы стояли ёжиком, клиновидная борода была аккуратно подстрижена. Он с минуту молча буравил пришельца суровым взглядом, потом спросил подозрительно:
- Ты кто такой?
- Иллюзионист, – сказал мальчик. – Я слышал, что у вас вакантно место хранителя Тумана. У меня есть рекомендации кое от кого.
Высокий человек прищурился.
- А наш Босс его знает?
Губы Франа слегка дрогнули, но всё-таки улыбки не вышло.
- Моего учителя много кто знает. Но вопрос в том, о ком может знать твой босс, сидя в этой дыре?
Мужчина слегка опешил от наглости пацана и сжал кулаки, но тут в холле появился следующий персонаж. Вид у него был ещё тот – цветной ирокез, яркая длинная челка, темные очки и кожаный наряд в обтяжку. Новоприбывший всплеснул руками и тут же потянулся к Франу (вероятно, в порыве его обнять).
- Вау, Леви! Кто это у нас тут такой хорошенький? – пропел он высоким голосом, смахивающим на женский. Иллюзионист слегка отодвинулся, не давая к себе прикоснуться.
- Хватит, Луссурия, – вмешался темнокожий великан. – Этот выскочка метит на место Маммона. Нужно отвести его к Боссу.
- Так давай я отведу! – воскликнул Луссурия, радостно потирая ладошки. – Заодно покажу наш замок.
- Нет уж, – осадил его тот. – Я сам.
Эта фраза совпала с появлением ещё одного обитателя резиденции Варии. В комнату вошел высокий длинноволосый мужчина. Одет он был в стандартную форму офицера Варии – черный костюм с белыми вставками на левом предплечье. Его длинные светлые волосы развевались – так стремительны были его движения. Вообще, все его действия, холодный взгляд цвета стали, упрямо поджатые губы говорили о том, что это отличный воин, порывистый, напряженный до предела и похожий на сжатую пружину, готовую распрямиться и нанести сокрушительный удар, – вот что успел определить Фран после первой встречи с первым офицером.
- Вроооой! – рявкнул длинноволосый, заставив иллюзиониста невольно вздрогнуть от неожиданности. – Какого черта здесь делает этот сопляк?
Фран промолчал, разглядывая его. Теперь, когда офицер с серыми глазами подошел ближе, мальчик заметил, что его волосы пепельного цвета. Они напоминали Франу серебристый цвет в пустыне.
- Скуалло, отведи его к Боссу, – сказал темнокожий.
Блондин скользнул взглядом по Франу и нехотя бросил:
- Ладно, Леви, отведу. Только ты присмотри за Бельфегором. Я не хочу, чтобы мальчишка встретился с сумасшедшим Принцем где-нибудь в темном закоулке. Потом придется объяснять Боссу, откуда в замке взялся малолетний труп.
Тот с недовольством ответил, что постарается. Скуалло кивком головы позвал Франа, чтобы тот следовал за ним, однако Луссурия сдавленно пискнул и уставился куда-то в сторону второго этажа. Скуалло обернулся посмотреть, что же так испугало хранителя Солнца, и тут же его кулаки сжались. На лестнице стоял Принц и смотрел на них сверху вниз.
Фран почувствовал напряжение в воздухе. Офицеры смотрели в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Скуалло, до этого державшийся настороже, сейчас был напряжен, словно натянутая струна. Мальчик посмотрел наверх.
На ступеньках стоял ещё один офицер Варии. Блондин. Только его волосы были гораздо короче, чем у Скуалло. Они были растрепаны и торчали, как попало. Длинная челка густой завесой спускалась до самого носа. Может, это и есть знаменитый Босс Варии? Это Занзас? Но, приглядевшись, Фран заметил тонкую сверкающую тиару, поблескивающую из-под спутанных светлых волос. Он вспомнил слова Скуалло о чокнутом Принце, и решил, что именно он. Бельфегор. Безумный убийца Варии. Его глаз не было видно, однако иллюзионист ощутил его взгляд, тяжелый и оценивающий. Он словно пронизывал его насквозь. У Франа что-то спросили. Он ответил машинально, не задумываясь, и тут же почувствовал на плече чью-то сильную руку. Длинные пепельные волосы качнулись у него перед глазами, и мальчик понял, что Скуалло тащит его к Боссу.

Занзас оказался весьма интересным типом. Фран разглядел в нем большой потенциал. А амбиций у варийского босса было ещё больше. Он мог многого добиться, хотя и был порядочной сволочью. Таким нельзя быть у власти. Чем больше у них могущества, тем сильнее они хотят заполучить влияния над остальными, вплоть до завоевания всего мира.
Сейчас Занзас смотрел на иллюзиониста, как на предмет, обычный, хотя и интересный. И столько презрения было в его движениях и взгляде, что каждый, наверное, должен был чувствовать себя букашкой. Однако Фран почему-то не чувствовал. Может быть, потому, что учитель многому его научил. И многое ему объяснил.
- Что ты умеешь делать, мусор? – лениво протянул Занзас, удобно развалившись в кресле.
Фран сделал один шаг вперед, так, чтобы приведший его Скуалло оказался чуть позади.
- Я покажу. Только сперва пусть твой хранитель Дождя покинет комнату.
Занзас заинтересованно посмотрел на мальчика, потом небрежно махнул рукой на Скуалло, и тот удалился, прикрыв за собой дверь.
Фран расслабил руки, после чего мысленно послал энергию тела в кольцо на правой руке. Оно ярко засияло, на внешней стороне черным светом засветилась гравировка в виде 3-х шестерок. Занзас увидел вокруг себя клубок черных гигантских змей. Комнату заволокло плотным туманом. Мальчишка исчез. Воздух наполнился криками умирающих людей. Почти у самых ног Босса разверзлась пропасть, и глубоко внизу он увидел поток раскаленной лавы, а в ней – шевелящуюся человеческую массу. Сотни людей, кипящие в адском огне, тянулись вверх руками, пытаясь вырваться, и молили о пощаде. Лава жгла и разъедала их тела, и они кричали всё громче. Занзасу едва не заложило уши от их бесконечных воплей, и тогда раздался голос иллюзиониста, перекрывающий крики людей:
- Ты тоже можешь попасть к ним. Одно моё движение – и ты упадешь вниз, и твоё тело так же будет жечь раскаленный огонь!
- Ладно. На один раз достаточно, – решил Босс, и иллюзия тут же исчезла. В комнате находился лишь он и мальчишка. Занзас потер руки и взял рюмку с коньяком со столика.
- Пожалуй, ты мне подходишь, – сказал он, уперев взгляд во Франа. – Только учти, что у тебя не будет никаких поблажек ввиду твоего возраста и неопытности. Будешь выполнять задания наравне со всеми. У нас в Варии элитные солдаты, известные убийцы, и я не потерплю от тебя никаких жалоб или просьб.
- Их не будет, – ответил иллюзионист, левой рукой обхватив пальцы правой и прикрывая кольцо.
- Хорошо, – одобрил Босс и поставил рюмку обратно. – Можешь спрашивать всё, что тебе нужно, у остальных офицеров. Они всё объяснят.
Он расстегнул верхнюю пуговицу плаща и вытянул оттуда кольцо, висевшее на цепочке. Сняв кольцо, Занзас положил его на столик.
- Это принадлежало бывшему хранителю Тумана. Теперь оно твоё.
Фран молча подошел к столу. Кольцо он надел на указательный палец, после чего хорошо его рассмотрел. Рваные клочки редеющего тумана на поверхности будто расплывались в стороны, а само кольцо слегка засветилось синим светом, после чего снова потухло. Иллюзионист развернулся в сторону двери, но Занзас вдруг окликнул его:
- Эй, мусор! Этот ублюдок Рокудо теперь в тюрьме, как я слышал?
Фран стиснул кулаки.
- Вас не обманули, Босс, – сказал он, не оборачиваясь.
Занзас довольно захохотал.
- Ещё я слышал, что из этой тюрьмы никому и никогда не удавалось сбежать. Жаль, что я не смогу теперь добраться до него и убить!
- Есть один способ. – Фран повернул голову.
- Какой же, мусор? – удивился Занзас и даже сдвинулся на самый краешек кресла.
- Можно совершить что-нибудь ужасное и позволить себя схватить инквизиторам тюрьмы Вендиче, – сказал мальчик. – А когда попадете внутрь, найдите учителя.
Босс Варии снова засмеялся, довольный шуткой.
- Эй, мусор, интересный совет! Вот только если я убью Мукуро, то оттуда всё равно не выберусь. Я как-нибудь пересилю желание убить твоего бывшего учителя и лучше останусь здесь. Можешь проваливать!
Уходя, Фран тихо сказал, чтобы Занзас не услышал:
- Бывших учителей не бывает.

Леви А-тан получил приказ отвести мальчишку наверх, что он с радостью выполнил. Комната Франу досталась небольшая, с кроватью, шкафом и ванной комнатой. Окно на восточную сторону закрывалось створками, но Фран открыл его, позволяя ночному ветру ворваться внутрь.
Ему не спалось, и он решил немного пройтись по замку. Идя по коридору, мальчик услышал из-за какой-то двери 2 голоса: один принадлежал Леви, другой Фран не узнал. Он остановился, чтобы послушать.
- Босс сказал, чтобы ты не смел его трогать, – говорил Леви. – Если с мальчишкой что-нибудь случится, он тебе голову оторвет! Босс решил, что первое время пацан должен побыть твоим напарником, как до этого было с Мамоном.
- Он – не Маммон, – отозвался глухой голос.
- Точно. Но Босс хочет посмотреть, как вы сработаетесь.
- О да, – прошипел второй. – Мы сработаемся!
- Приглядывай за мальчишкой и обучай тому, что умеешь сам, – сказал Леви сурово.
- А Скуалло, конечно же, будет приглядывать за мной? Ши-ши-ши! – Голос был ехидным, а смех напоминал Франу развеселившегося маньяка среди своих жертв.
- Прекрати, Бел! – рявкнул Леви, после чего сразу же раздался грохот и стук падения тела.
Фран поспешил оттуда убраться. Он пролазил по замку часа два, но потом ему захотелось есть. Без труда отыскав кухню, иллюзионист открыл большой холодильник. Соорудив пару бутербродов, он сел за стол, поставив тарелку с едой напротив себя.
Только он откусил один раз, как на кухню вошел Бельфегор. Принц был без своего плаща, в одной полосатой черно-розовой футболке и черных штанах. У него был скучающий вид, но как только Бел увидел мальчика, то сразу повеселел.
- Эй, мелкий, что это ты тут делаешь? – спросил он с широкой улыбкой.
Фран молча показал бутерброд, продолжая жевать.
- Когда я спрашиваю, тебе лучше отвечать, мелочь, – угрожающе проговорил Принц и полез в холодильник. Видимо, ему приглянулось молоко. Налив себе в стакан, он устроился на разделочном столе. Фран попытался быстрее закончить с едой и уйти, но Бельфегор залпом выпил молоко и слез со стола.
Поставив тарелку в раковину, иллюзионист собрался выйти из кухни, но шипение за спиной заставило его замереть.
- Ши-ши-ши! Куда это ты направился?
- Спать, – ответил Фран.
- Я тебе не разрешал, – возразил Бельфегор.
- Мне теперь у вас каждый раз спрашивать разрешение?
Принц расплылся в широкой улыбке.
- Так для тебя будет гораздо лучше. И безопаснее…
Мальчик пожал плечами и сказал равнодушным тоном:
- Когда я узнал, что мне предстоит отправиться сюда, я забыл о всякой безопасности. Неужели вы думали, что ваши угрозы испугают меня, Ваше Высочество?
Фран успел заметить, как Бельфегор стиснул зубы и резко взмахнул рукой. Тотчас же он ощутил сильную боль в левом предплечье и, скосив глаза, увидел в своей руке торчащий нож с узким лезвием.
- Никогда не называй меня так! – прошипел Принц так, будто ему самому, а не Франу, было больно.
Он сделал пару шагов, угрожающе подняв руку с очередным ножом.
- Будешь звать меня… семпай, иначе следующий нож я воткну в твой глаз.
- Ладно-ладно, как хотите, – вздохнул иллюзионист и выдернул нож из руки. Бросив его на пол, он начал вытирать тарелку сухим полотенцем. Сзади не было слышно ни звука. Бельфегор убрал нож и, улыбаясь, заметил:
- Значит, у тебя высокий болевой порог? Чудненько! Ши-ши-ши! Завтра я дам тебе одну вещь. Будешь носить её, не снимая. А не то…
- Не то – получу нож в глаз. – Фран зевнул – была глубокая ночь. – Понял, понял. А вы уверены, что от этого я не умру? Ведь Босс, кажется, сказал, что вы должны присматривать за мной и следить, чтобы со мной ничего не случилось.
- Ты что, подслушивал, мелкий гаденыш? – Принц подобрался молниеносно, с ножом в одной руке. Второй схватил Франа за грудки и с силой приложил о стену. Тарелка выскользнула из рук мальчика и разбилась. Бельфегор провел ножом по его щеке. Фран почувствовал, как ручеек крови побежал вниз. Лицо Принца было совсем близко, Фран слышал, как тяжело он дышит. Ярость исказила его лицо, но улыбка не исчезла.
- Значит, ты подслушал, мелочь? – прошипел он.
- Это вышло случайно, – ответил Фран.
Бельфегор наклонился к нему и слизнул кровь со щеки.
- Холодная, – прошептал он, снова улыбаясь. – Может, в прошлой жизни ты был земноводным? Или рептилией? У них холодная кровь, я знаю. И волосы у тебя зеленые, и глаза тоже. Ты очень напоминаешь мне лягушку.
Густая завеса светлых волос. Непроницаемая ширма, отгораживающая от всего мира. Трудно узнать, о чем думает человек, когда не видишь его глаз. Но можно попытаться это понять…
- Думаю, что из нас выйдет неплохая парочка, правда, Лягушонок? Ши-ши-ши-ши!!!

3. «Кошмары и сумерки»

Я лежу на кровати и рассматриваю потолок. Трещины на нем причудливо переплетаются подобно моим мыслям. Завтра у нас с семпаем очередное задание, но я не хочу об этом думать. Обычно я планирую сценарий своих действий, но сегодня мне неохота напрягаться. Сегодня я просто смотрю в потолок.
Рука, засунутая в карман ветровки, нашаривает что-то круглое. Я вытаскиваю руку и разжимаю ладонь. Кольцо Ада. Три шестерки. Оно принадлежит мне третий год. А до этого принадлежало моему учителю. Он вручил его мне незадолго до того момента, как попал в тюрьму.
В свойства кольца Ада входит обеспечение своего владельца необычной силой и новыми возможностями. И это не за просто так. За всё нужно платить. Взамен кольцо постепенно вытягивает из тебя душу. Ты становишься сильнее, но в один прекрасный день твоя душа безвозвратно поглощается силой кольца, и ты умираешь.
Некоторые владельцы адских колец не дожидаются рокового момента и просто избавляются от них. Но большинство ждет только этого, чтобы полностью воспользоваться истинным могуществом кольца, и, возможно, стремится к абсолютной власти над всем миром. И они получают желаемое. Ненадолго, но получают. А потом теряют душу…
Я вспоминаю, как учитель, собираясь на свое последнее дело, снял с пальца кольцо со странной гравировкой из 3-х шестерок и положил на стол. Я сидел на диване напротив и читал книгу. Учитель молча стоял, думая о чем-то своем. Я прервал чтение и отложил книгу в сторону.
- Мукуро-сама, опять уходите?
Он кивнул, всё так же молча.
- И меня с собой опять не возьмете? – В моем голосе звучит едва заметное сожаление и капелька обиды.
- Нет, Фран. Не возьму. – Он смотрит на меня сверху вниз, а я смотрю на необычное кольцо. Но не потому, что оно меня заинтересовало. Нужно куда-то смотреть. Куда угодно, – только не в его глаза.
- Не обижайся, – говорит он, и его слова кажутся мне извинением. – Я не могу взять тебя с собой.
- Я знаю, – киваю я. – мне не место среди ваших иллюзий. Я понимаю.
- Не понимаешь, – улыбается он. – Но поймешь потом. Я хочу оставить тебе кое-что.
- Это кольцо?
- Оно не совсем обычное. Кольцо наделяет особыми способностями и мощью, но взамен ты отдаешь ему часть себя.
Мне становится любопытно.
- И что именно?
- Эмоции. Чувства. Желания. Страхи. Чем дольше ты его носишь, тем меньше чувствуешь физическую боль. И моральную. Но в итоге оно поглощает твою душу, а после смерти ты попадаешь в ад, где становишься прислужником Дьявола.
Я невольно усмехаюсь:
- Кое-кто меня уже сейчас так называет.
Учитель хмурится.
- Ты сам выбрал свой путь.
- Да, конечно! – спохватываюсь я. – Я просто…
- Раньше я изредка пользовался им. – Он кивает в сторону кольца. – Но больше уже не буду.
- Вы отдаете его мне? – спрашиваю я.
Я просто оставлю его здесь. А носить его или нет – это уже твой выбор, малыш.
- Я уже сделал его, – говорю я и протягиваю руку к кольцу. На ощупь оно совсем обычное – никакого раскаленного адского жара или ледяного металла. Обыкновенное кольцо с тремя черными шестерками.
- Ты уверен, что хочешь его надеть?
- Да, Мукуро-сама, – вздыхаю я. – У меня весьма посредственные способности иллюзиониста. В мире гораздо больше тех, кто сильнее меня по части создавания видений.
- Это очень серьезный выбор, малыш, – говорит учитель тихо.- Кольцо – не самый лучший помощник в таких вещах. Наверняка есть другие способы усиления своих способностей…
- Я не вижу другого выхода.
- И тебе не жаль отказываться от своих чувств? – спрашивает учитель, приподняв бровь. – А как же любовь, ненависть, искренняя радость, горечь утраты…
Я упрямо поджимаю губы.
- Я не знаю, что это такое.… До этого момента никогда не знал.
- Ты ошибаешься, малыш. Твое сердце умирает в тщетном ожидании чувств, которых никогда не испытывало, но узнает с первого же взгляда.
- Глупости всё это, Мукуро-сама. Мне это не нужно.
- Ну, как знаешь, – хмыкает учитель и надевает пиджак. – Мне пора.
Он слегка треплет меня по волосам и уходит. Он никогда не прощается. Будто рассчитывает вернуться. Я смотрю на хлопнувшую дверь и сжимаю кольцо в руке.
Через некоторое время станет известно, что учитель пойман и заключен под стражу в тюрьму Вендиче. Его ученица, Хроме Докуро, и ещё пара ребят переберутся на сторону семьи Вонгола и уедут в Японию, а я ещё неделю остаюсь в прежнем доме и потом принимаю решение пойти в Варию.

Утром у меня не самое прекрасное настроение. За окном льет дождь, начавшийся ещё ночью. По стеклу стекают мутные ручейки. «Такие же мутные, как твои мысли. Как и ты сам», – сказал бы семпай, если бы находился рядом. Он не привык вставать рано, а в пасмурную погоду он не вылазит из своей комнаты целыми сутками. А у нас задание – отправиться в провинцию. От города – километров 100. Луссурия сообщил, что там настоящее захолустье. Предупредил, называется.
Настроения совсем нет, а ещё приходится идти к Принцу и пытаться вытащить Его Величество из его почти королевской постели. Шторы, конечно же, задернуты, и в комнате царит полумрак. Я подхожу к кровати. Бельфегора не видать, он с головой прячется под одеялом.
- Семпааай, вставайте, – говорю я, слегка наклонившись к нему. Под одеялом начинается шевеление. И тут же прекращается. Я решаюсь напомнить:
- Бел-семпааай, у нас задание.
Снова какое-то движение, и на свет появляется рука с ножом.
- Пошел вон из моей комнаты! – доносится из-под одеяла.
- Вставайте, семпай. Босс разозлится. Жертвы ждут. Долг зовет…
- Пусть зовет, – стонет Бельфегор. – У меня временная глухота.
Я решаю прибегнуть к последнему аргументу:
- Вы что, заболели? Может, тогда мне стоит позвать капитана Скуалло? Он быстро вылечит вашу глухоту, семпай.
Принц не хочет испытывать судьбу (и гробить свои барабанные перепонки) и нехотя, медленно выползает из постели. Всклокоченные волосы запутались, красная футболка вся в дырах, словно её грызли псы. Бельфегор идет в ванную, бросив напоследок:
- Ты добился, чего хотел. Можешь убираться отсюда.
- Не забудьте надеть непромокаемый плащ, – советую я.
- Ненавижу дождь! – бурчит Принц и хлопает дверью ванной.
Весь день проходит в подомном духе. Невыспавшийся Принц злится на всех и злит меня. Я понимаю, что это в кои-то веки не провокация и не попытка развести меня на эмоции. Когда мы прибываем в пункт назначения, Бельфегор уже на пределе. Наша цель – кучка мафиози из Каталонии – скрывается в самом центре деревеньки. Ненавязчиво расспросив местных аборигенов, мы вычисляем нужный дом и останавливаемся от него в десятке метров, у соседнего здания.
- Как будем действовать? – спрашиваю я, облокотившись спиной о стену дома.
- Я убиваю тебя, потом – их, – злобно шипит Принц. Его взгляд (мне так кажется) устремлен в проулок, ведущий на задний двор.
- Смешно, семпааай.… А если серьезно?
- Ты посылаешь свои иллюзии, а я режу всех, кто там будет.
- Даже кошек и собак? И охота вам размениваться по мелочам?
- Заткнись, Лягушка! – Кулаки Бельфегора сжимаются.
- У вас болит голова? – интересуюсь я. Его зубы стискиваются. – Хотя, наверное, нет. Не выспались, семпай? О, ну да… Вы просто злитесь. Может, принести вам холодной водички, а то вы скоро закипите.
- Дрянь! – Принц бьет кулаком по моей голове. Шапка смягчает удар, но он всё равно ощутим. Бельфегор резко срывается с места и бежит к дому, где находится наша цель. Я стою в ступоре, пока меня не осеняет мысль: без прикрытия Принц очень уязвим. Пусть он – мастер метания своих стилетов, но у наших противников тоже имеется оружие. А ещё они превосходят нас числом.
Первым порывом становится желание создать огромную иллюзию, которая накрыла бы весь дом, но потом я спохватываюсь, – ведь она может зацепить и семпая. И мне совсем не хочется проверять, что будет с ним. Мне нужно видеть поле боя и всех его участников. Поэтому я быстрее спешу добраться до дома.
Ногой открываю дверь и сразу вижу десяток вооруженных мафиози. Их пистолеты направлены в центр комнаты, где находится парень в черном плаще, швыряющий ножи направо и налево. Семпай время зря не теряет. Вокруг него лежит другой десяток преступников, уже мертвых. Те, кто уцелел, стреляют короткими очередями в сторону Принца, но тот двигается довольно быстро, не забывая награждать их ножами.
Трескотня пуль, сверкание холодной стали и вопли раненых волной обрушиваются на меня. Когда я врываюсь в комнату, взоры мафиози, как и их оружие, обращаются ко мне. Мгновением позже в комнате возникает иллюзия – ужасный пожар, надвигающийся на людей. Вокруг Принца появляется сгусток синего тумана, словно аура, исходящая от тела. Это особая защита, созданная из плотного вещества магии Тумана. Она ненадолго защитит Бельфегора.
Крики, громкие стоны слышны отовсюду, мафиози уже забыли о нас, желая лишь выбраться из страшного пожара. Принц пытается прорваться сквозь синюю сферу Тумана, но она ещё слишком плотная. Я вижу его яростный взгляд, брошенный в мою сторону, хотя он не может видеть меня, как и корчащиеся, заживо сгораемые люди в этой комнате.
Я, наконец, чувствую, что пора заканчивать. Миг – и иллюзия исчезает, оставляя лишь лежащих на полу людей, – некоторые схватились за головы, другие яростно трут себе глаза. Никто из них уже не сможет причинить нам вред. Я расслабленно прижимаюсь к косяку и прикрываю веки. Мне кажется, что в воздухе витает запах горелого мяса.
Слышатся шаги – быстрые, уверенные. Открываю глаза и вижу, как кулак семпая летит в мое лицо. Он взбешен. Левая скула взрывается резкой болью, и я непонимающе смотрю на Принца. Чувствую, что он хочет ударить ещё раз. Желательно – ножом. Очень хочет. Но вместо этого он с силой толкает меня обратно к стене, прижимает ладонями и шипит в лицо:
- Ты что, жабеныш, сдохнуть захотел?
- Семпааай, да в чем…
- Ты должен был создать иллюзию сразу же, как только я добрался до дома. – Принц почти срывается на крик. – Они должны быть парализованы ужасом. А потом прихожу я и кромсаю их тела. А что вместо этого делаешь ты? Ждешь, неизвестно чего, лезешь прямо в их логово, подставляясь под пули…
Я возражаю:
- По-моему, это вы подставлялись…
- Заткнись, лягушачье отородье! Ты создаешь свою иллюзию гораздо позже, чем должен был, кроме этого находишься на виду. Это – техника, неприемлемая для элитного иллюзиониста.
- Но я не мог создать общую иллюзию, – оправдываюсь я. Почему? – Вы бы тоже попали под её действие.
- Это мои проблемы! – Бельфегор стискивает мои плечи. Думаю, завтра там будут огромные синяки.
- Вы итак сумасшедший, семпай, а попади вы в радиус действия моей атаки, вообще спятите окончательно…
Хлесткая пощечина не дает мне закончить. Моя голова дергается вправо, и я ожидаю следующего удара, но Принц, видимо, ограничивается одной. Из глаз невольно выступают слезы. Мне становится обидно и хочется стукнуть его в ответ, но я лишь бессильно сжимаю кулаки.
- Ты – офицер Варии, – ровным, монотонным голосом говорит Бельфегор. – Иллюзионист, который должен наводить ужас своими способностями. Ты не должен думать о чьей-то безопасности, только делать то, что требует от тебя задание. Нужно кого-то обездвижить – делай всё для этого при помощи своих иллюзий. Нужно убить – убивай, не задумываясь. Любое промедление или сомнение может стоить тебе жизни, и, возможно, срыва задания. А этого нельзя допустить ни при каких обстоятельствах. Ты меня понял, Лягушка?
Я не отвечаю, глядя в сторону и упрямо поджав губы. Принц с минуту ждет хоть какой-нибудь реакции, потом говорит:
- Дурак!
Он разворачивается и уходит. Я чувствую обиду. Мне так хотелось сказать ему, что между нами есть что-то общее. Нет, не так. То, что нас связывает, – не просто отношения напарников, а нечто большее. По крайней мере – с моей стороны. А ещё больше хочется, чтобы семпай сам сказал мне что-то подобное. Но я совершенно уверен, что такого никогда не произойдет. Скорее Занзас раскается в своих поступках и начнет приносить извинения всем своим врагам. Быстрее небо рухнет или вода в океане закипит.
А я, как дурак, всё-таки надеюсь, продолжаю верить. Что за иллюзионист – верит в собственные фантазии? Размазня, тряпка.… Но всё ещё верю, мучая себя, терзаю сердце и измученный разум, падаю в безумство, похожее на сумасшествие Бел-семпая…
Нет, он никогда не скажет мне подобных слов. И моё сердце наполняется какой-то детской обидой. Но я не хочу другого пути. Я всё время буду идти по этому, хотя он труден и мучителен. Я не хочу для себя другой жизни. Пусть лучше будет такая – с болью, терзаниями и ошеломляющим безумием, – но с Ним. Без Него мне не нужно ничего…

* * *

…Край лезвия касается кожи, оставляя тонкий глубокий порез. Из раны выступает кровь. Она красного цвета, но Бельфегору кажется, что его собственная кровь ярче, чем у других. Она словно светится и горит. Первый ручеек несмело стекает по руке. Красное пятно – словно распускающийся цветочный бутон. Оно медленно увеличивается, будто расцветает.
Порез на руке глубокий, и поэтому ручеек добегает до кончиков пальцев и капает вниз. Но этого мало. Принцу нужно гораздо больше, и он начинает наносить порезы по всему телу: пару – на одной руке, пять, особенно длинных, – на груди и животе, ещё несколько – на другой руке. Тонкие ручейки стекают по телу, кожа становится красно-алой. На ней будто распускаются прекрасные цветы. Они ещё недолговечней, чем сорванные розы или фиалки.
Нож выпадает из рук Бельфегора, и он опускается на колени, не сводя глаз с окровавленных рук. Вид собственной крови сводит с ума как обычно, но сейчас его безумие было тихим и одиноким.
Цветы, цветы перед глазами. Восхитительные цветы, расцветающие на его теле. Его тело, всегда такое красивое, становится ещё прекраснее и желаннее. Принц целует цветы на своих руках. Кровь алыми пятнами отпечатывается на его лице. Ему хочется прикоснуться губами к каждой ране, но дотянуться до живота он не может. Ему хочется нанести раны кому-то ещё, исполосовать чье-нибудь тело, а потом – целовать, целовать.… До умопомрачения, до бесконтрольного поведения, до потери рассудка. А потом смотреть, как жизнь медленно оставляет жертву, и снова целовать. До последнего вдоха, до последнего момента. До первого мига смерти…
Но это недоступно Принцу. Невозможно избрать жертву, которую ему хотелось бы ТАК целовать. Ему противны чужие прикосновения, и он не позволяет никому прикасаться к себе. За очень редким исключением. Нельзя осуществить подобную мечту, но, несмотря на это, желание не уходит, а, наоборот, – усиливается. И тогда он давит его изнутри, гасит, словно полыхающий пожар, ледяным равнодушием и презрением. Подобные мысли недостойны Принца.
Бельфегор, наконец, пересиливает себя и валится набок. Он продолжает лежать так до вечера, пока в дверь не начинают стучать. Кто-то зовет его к ужину. Он спустится. Приведет себя в норму и пойдет на кухню – пить вечерний чай. А пока он полежит так, улыбаясь своей безумной улыбкой и прижимая к израненной груди окровавленные руки.

* * *

К вечеру настроение не меняется, становясь всё мрачнее. Я сижу на кровати и читаю книгу. Каждую строчку приходится перечитывать по несколько раз, мысли разбегаются, словно тараканы. За окном всё ещё идет дождь. Гроза разыгралась, и я закрыл ставни, чтобы шум грома не мешал мне. Книга очень интересная. Скорее всего. Я прочитал почти половину, но до сих пор не уловил суть повествования.
Перевожу взгляд на закрытое окно. Сквозь ставни видны проблески молнии. Леви нравится подобная погода. Он в восторге от грохочущих раскатов и ярких вспышек. Может, он даже сейчас сидит на крыше дома и предается экстазу.
У всех есть свои странные привязанности. Вот Скуалло, к примеру, обожает громко орать и купаться. Иногда он делает это одновременно. Босс любит выпить рюмку-другую коньяка, раздумывая о чем-то, наверняка – грандиозном. Луссурии нравится, если кто-то хвалит его стряпню или добровольно отдает себя в руки хранителя Солнца, чтобы он посушил волосы или сделал какую-нибудь прическу. Сознание Принца охватывает сладкое щемящее безумие от вида собственной крови или криков его испуганных жертв. Его глаза тогда закрываются, он весь дрожит от невероятного наслаждения, а на лице появляется улыбка, – но не безумная, а вполне нормальная. Её можно назвать улыбкой человека, который добился того, чего очень хотел. Это улыбка превосходства и осознания своего явного преимущества. Его НАСТОЯЩАЯ улыбка.
Самому мне мало что нравится. Не хочу, чтобы минутные слабости делали меня своим рабом. Я стараюсь не надеяться на достижение цели, потому что не хочу разочаровываться. Мне всё равно, какую еду я ем или какую одежду ношу. Мне безразлично, где жить и спать и чем заниматься. У меня нет любимых предметов и вещей, и нет предпочтений. Я непритязателен в этом плане. Но и у меня есть своя слабость. Я люблю…
Книга выскальзывает из рук и падает на пол. Я вздрагиваю неизвестно отчего. Молния за окном продолжает сверкать, и гром грохочет с удвоенной силой. Раздается стук в дверь. Я никак не реагирую. Стук за спиной не стихает. Судя по настойчивым и громким ударам, кто-то очень жаждет меня видеть. Я решаю, что, поскольку я – достойный и уважаемый офицер отряда Варии, мне надо ответить любезно.
- Убирайтесь!
- Врой, Лягушка! – раздается из коридора. – Ты чего там задумал? Иди ужинать.
Я открываю рот, чтобы посоветовать капитану отправляться гораздо дальше, чем на кухню. Но он продолжает:
- Если не выйдешь, вышибу дверь! А после – твои мозги.
Мне совсем не страшно за свои мозги. Я переживаю ха сохранность двери, – у нас в замке гуляют ужасные сквозняки во время непогоды, и заболеть не хочется. Со вздохом скорби я сползаю с кровати и иду открывать дверь.
Вид у Скуалло какой-то возбужденный, активность (или нервозность?) буквально прет из него.
- Врой! – восклицает он. – Наконец-то! Пойдем жрать.
Я покорно плетусь за ним, на ходу ковыряясь в ухе, – проверяю целостность своих барабанных перепонок. Впрочем, после грозы, что свалилась на город, я должен был привыкнуть к громким звукам.
На кухне ужин проходит как-то уныло. Бельфегор нехотя, скорее – для вида, ковыряет вилкой магазинные суши. Луссурия крутится у плиты. При нашем появлении Принц продолжает тупо смотреть в тарелку. Луссурия радостно восклицает:
- О! Капитан привел нашего славного мальчика! Франни, садись. Я приготовил для тебя ризотто.
Я ненавижу рис, но ничего не говорю. Скуалло садится за стол, прямо напротив Бельфегора. Рядом с Принцем есть стул, но я сажусь по другую сторону стола, возле капитана. Луссурия отходит от плиты и ставит одну тарелку около Скуалло, вторую – возле Принца.
- Передай Франу, Бел, – просит хранитель Солнца и возвращается к готовке.
Бельфегор никак не реагирует, но потом всё же нехотя пододвигает тарелку с рисом в мою сторону. Я не собираюсь его так мучить, поэтому беру свою порцию, но всё-таки смотрю на ризотто с подозрением. Принц, кажется, замечает.
Я интересуюсь:
- Ядом не забыли посыпать, семпай?
- Забыл, – огрызается он. – Сам добавь по вкусу.
- Что-то не хочется.
- Скуалло, – говорит Принц, – ты ближе сидишь – дай Лягушонку по башке.
- Не могу, – отзывается тот, расправляясь с ризотто. – У меня на детей рука не поднимается.
Я победоносно смотрю на Принца.
- Разве что ногой пнуть, – раздумывая, говорит капитан.
- Учитель отомстит вам за мои унижения! – угрожаю я, с опаской косясь на запыленные сапоги Скуалло.
Аппетит у меня пропадает совсем. Тем не менее, я кое-как доедаю свой рис с овощами, только чтобы Луссурия не начал истерику, жалуясь на то, что его старания не ценят. Бельфегор ещё раньше отодвигает свою тарелку и скрывается в неизвестном направлении. Скуалло, наоборот, съедает всё с аппетитом, а потом сообщает, что ему нужно в душ.
Луссурия косится на меня из-за плеча, потом подходит ближе.
- Не переживай, Франни. Он перебесится и успокоится. Всё снова станет, как прежде.
- Мне всё равно, – говорю я, глядя в пустую тарелку. – Пусть делает, что хочет.
- Тебе трудно, я же вижу. – Луссурия не понимает, что своим участием только раздражает меня. – Но ему тоже нелегко. Нам всем непросто. Тяжела жизнь варийского офицера! Но мы её сами выбрали.
- Я не переношу, когда мне указывают, что мне делать и чего делать не следует. – Я стискиваю кулаки, лежащие на столе. – А он постоянно приказывает мне то, чего хочет сам. Хотя мы напарники, и у нас одинаковые права.
Луссурия опирается подбородком на руки, при этом его зеленая челка забавно качается.
- Он переживает за тебя. Не хочет, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое. Только ведь он – принц, и поведение у него – соответствующее.
- Если он этого желает, я всё равно не обязан исполнять его прихоти, – бурчу я.
Луссурия мрачнеет.
- Бельфегор не привык, чтобы ему говорили: «Нет».
- Это его трудности, – отвечаю я.
- Он сделает их твоими трудностями, Франни, – вздыхает хранитель и встает. – Просто по-другому он не умеет.
Собрав со стола тарелки, он убирает их в посудомоечную машину.
- Значит, ему здорово придется потрудиться, – озвучиваю вслух свои мысли.
- Он не этого хочет, Фран, – возражает Луссурия, тыча пальцем в кнопки моющего аппарата. – Ты разве не понимаешь?
- Мне плевать на него.
- Ты такой упрямый, Фран! Что же мне с тобой делать?
Я отодвигаю стул и выбираюсь из-за стола.
- Оставить в покое.

Ночью меня мучает жажда, и я решаю спуститься на кухню. Мой путь проходит мимо комнаты Принца, и я слышу оттуда стоны. Не знаю, что меня заставляет это делать, но я дергаю ручку, и дверь приоткрывается. Стоны теперь немного громче, но не слишком. Находись я в соседней комнате, я бы их не услышал.
Бельфегор лежит на кровати. Одеяло сползло на пол, простыни измяты. Принц, одетый в футболку и шорты, лежит на спине, – руки разбросаны в стороны и стискивают простыни. Он весь в поту.
- Нет! – шепчет он едва слышно. – Не надо!
Видимо, ему снится кошмар. Тонкие побелевшие пальцы сжимаются сильнее, всё тело напряжено. Я трогаю рукой его волосы на лбу. Они насквозь мокрые. Я провожу пальцами по щеке Принца. Теплые ручейки стекают вниз. Я понимаю, что это не пот. Он плачет.
- Не хочу! – всхлипывает Принц. – Нет, не надо! Пожалуйста!
Не знаю, что должно ему сниться, чтобы он говорил подобные слова. Сегодня утром он воткнул в мою спину 14 ножей, да ещё туда, откуда их сложно достать – чуть выше лопаток. После обеда он протянул у порога моей комнаты леску. Я очень спешил на доклад к Боссу и не заметил её. В результате я порезал обе ноги. Не очень больно, но совсем неприятно истекать кровью в коридоре и ждать, пока тебя кто-нибудь услышит. Ноги почему-то отказались идти в тот момент. Думаю, что завтра Принц ещё что-нибудь придумает, и мишенью для своих забав изберет меня.
Я, конечно, должен сейчас встать и пойти на кухню, как и собирался, и оставить его наедине со своими страхами. Но я не хочу, чтобы Бельфегор плакал. Пусть даже из-за кошмара. Я держу руку над его головой, кольцо Ада на среднем пальце. Принц всхлипывает чаще, отчего мне трудно сосредоточиться. Постепенно я настраиваюсь и представляю, как страхи и видения Принца уходят с его головы. Кольцо Ада слабо светится.
Через 5 минут стоны прекращаются. Бельфегор отчего-то дергается. Его рука цепляется за меня, словно за спасательный круг, и он сжимает меня в объятьях.
- Семпааай, я…
В ответ он только сильнее стискивает меня. Положение не очень удачное, Принц тянет меня к себе. Я понимаю, что попить сегодня мне не удастся, и пытаюсь устроиться поудобнее.
Я ощущаю руки семпая на своей спине. Он сжимает в кулаке мою рубашку. Теперь точно не вырваться. Одной руке неудобно, и, с усилием освободив её из стальных объятий Принца, кладу её на его плечо. Бельфегор шмыгает носом и прячет лицо где-то в районе моей шеи. Моя свободная рука перебирается выше, пальцы зарываются в волосы семпая.
- Лягушонок… – шепчет он. Потом тихо сопит. Не знаю, во сне он это сказал или нет. Подушка мокрая от его слез, но я не обращаю на это внимания. Принц мирно спит, и я следую его примеру.

Я просыпаюсь, когда в комнате ещё темно. В предрассветных сумерках предметы изменяют свой обычный вид, отбрасывают причудливые тени. На потолке лежит узкая полоска света – от уличной лампы, что висит над воротами замка. Комната Принца чуть левее от самих ворот.
Рука, на которой лежит голова семпая, слегка затекла, но я не делаю никаких попыток её освободить,- не хочу тревожить его. Да и лежать так очень приятно…
Наконец сквозь открытое окно в комнату проникают первые лучи. Мне нравится наблюдать за восходом солнца, как и за закатом, пусть даже не видя полной картины чудесного действа.
Рассвет за окном раскрашивает комнату в оттенки желтого. Золото солнечных лучей пронизывает воздух, и от этого всё начинает светиться. Совсем как волосы Бел-семпая.
Его челка слегка съезжает в сторону, и мне видны ресницы, отбрасывающие тени на лицо семпая. Его дыхание ровное и спокойное, Принц слегка улыбается. Должно быть, ему снится что-то приятное. Я этому рад. Мне хочется, чтобы так было всегда. Чтобы его жизнь не подвергалась опасности каждый день и не терзали кошмары по ночам.
Но это звучит глупо для нынешней ситуации. И мне ничего не остается, как мысленно смириться и принять всё, как есть. До очередной ситуации. Я мирюсь и с этим, но, – черт, как паршиво на душе! То, что я не могу ничего изменить, мучает гораздо меньше, чем осознание проклятого могущества, скрытого в кольце Ада. Будто бы у тебя больше возможностей, если у тебя в руках сильнейший артефакт! Ответственности – да, но не возможностей.
Учитель описал мне главные свойства кольца, но не предупредил, что я не смогу до конца согласиться со своим выбором.
Но это и не важно… О, Мукуро-сама, ты рассказал мне так много. И – так мало! Я понимаю, почему. Каждый должен идти своим Путем. Я иду, слышишь? Спотыкаясь и падая, набивая шишки и разрывая в клочья собственное сердце… Я не ищу другой жизни. Я просто живу. И я знаю, что в любой момент могу умереть. Это знание намертво впиталось в мою кожу, растворилось в крови, вросло в кости, отпечаталось в сознании…

5. «Боль».

Сегодня было на редкость тепло. Если учесть, что в это время по всей Италии идут проливные дожди, погода в этом году баловала. Осень неприлично затянулась, радуя жителей города сухой теплой погодой.
Мы с семпаем сидели в небольшом кафе на углу. Я пил какао, а он ел свои любимые суши. Он пристрастился к ним лет 10 назад, после своей первой поездки в Японию. Тогда у Варии были серьезные разногласия с тамошними мафиози, но конфликт удалось исчерпать. Семпай говорил, что Япония ему очень понравилась, и, что когда он ест суши, то вспоминает о той поездке.
У нас было свободное время между заданиями, и в данный момент мы должны были усиленно готовиться к очередной поездке. Но Бельфегор вдруг предложил прогуляться по городу. Мы посетили кинотеатр, зоопарк, тир, а потом проголодались и зашли в кафе. Мне есть не хотелось, но Принц заказал мне куриные ножки под красным соусом. Сейчас они стояли нетронутые, а я довольно потягивал свое какао.
- Как насчет задания? – интересуюсь я, глядя, как ловко Принц орудует палочками. – Обсудим детали?
Бельфегор поднимает голову, секунды две смотрит через стекло на прохожих, потом продолжает трапезу.
- Не знаю, – отвечает он. – Есть соображения?
- Ну, – я откидываюсь на спинку стула, держа стакан в руке, – во-первых, Палермо – второе место после Сицилии по уровню преступности. Там, куда ни плюнь, непременно попадешь в мафиози. Хотя только сумасшедший станет плевать там в первого встречного.
Бельфегор улыбается.
- Меня имеешь ввиду?
Я пожимаю плечами и говорю безразлично:
- Некоторые, особо просвещенные, – я имею ввиду не мелких бандитов, а крупных преступников, – весьма наслышаны о деятельности Варии и предпочитают не связываться с нашей организацией.
- Видишь, Лягушка. Там, где нас боятся, нам бояться нечего. Ты будешь есть свою порцию?
Я отрицательно мотаю головой, а Принц уже тянет к себе тарелку с куриными ножками. Официантка, молодая девушка, подходит к нам и интересуется, будем ли мы ещё делать заказ. При этом она старается обратить на себя внимание Бельфегора, мило ему улыбается и едва ли не подмигивает. Мне она совсем не нравится.
- Семпааай, нас двоих отправляют туда, но, может, взять ещё кого-нибудь? – спрашиваю я, только для того, чтобы отвлечь внимание Принца от нахальной официантки. – Как насчет капитана?
- Да ладно тебе, – говорит Бельфегор, куда больше интересуясь куриными ножками, чем девушкиными. – Я могу и один поехать, если ты боишься.
- Я не боюсь, – возражаю я. Официантка, наконец, уходит.
- Посмотрим, – неопределенно говорит Принц. Мы просим счет и уходим.

* * *

В итоге, после окончательного решения Босса, в Палермо отправляются Скуалло с Бельфегором. Франа решено пока оставить в замке на всякий случай (неожиданное нападение врагов?). Сам же Занзас тоже едет в Россию для переговоров с местными главарями и возможного сотрудничества в дальнейшем.
Перспектива нахождения в замке вместе с Луссурией и Леви иллюзиониста совершенно не радует, а тут ещё хранитель Грозы начинает сокрушаться по поводу того, что Босс не взял его с собой. Фран предлагает ему платок, чтобы подтереть сопли, но тот отчего-то страшно злится и едва не впечатывает мальчика кулаком в стену. «Плохое настроение», – догадывается Фран, в спешном порядке покидая его комнату.
Луссурия, как всегда, возится на кухне, одетый в розовый фартук и обтягивающие лосины, и распевает песни – одна гаже другой. Возникшее желание поесть у Франа пропадает, и он возвращается в свою спальню. Заняться нечем. Он берет первую попавшуюся книгу и начинает читать. Это длится до позднего вечера. В конце концов, он засыпает в обнимку с книжкой.
Утром Фран узнает, что с задания вернулись Бельфегор и Скуалло. Оба не в духе, друг с другом демонстративно не разговаривают. Видимо, поссорились ещё в Палермо. Бельфегор ссорится и спорит с остальными по любому поводу. Даже Луссурия не выдерживает и бьет Принца коленом. Но Бельфегор избегает удара, и на холодильнике появляется вмятина. Скуалло матерится, Луссурия громко причитает, сожалея, что попал по холодильнику, а не по Принцу. Бельфегор тихо злится в сторонке. Фран чувствует себя лишним.
Постепенно все успокаиваются и расходятся, а капитан орет в телефонную трубку, пытаясь заказать новый холодильник. День проходит как-то нервно и неприятно. Вряд ли это из-за отсутствия Занзаса. Просто сейчас здесь трудный период.
Следующим утром Франа будит свист летающих ножей. Он выбирается из постели и узнает, что Принц решил устроить метание стилетов прямо под его окном. Он кромсает деревянные мишени, в ряд стоящие на лужайке. Его быстрота и меткость завораживают иллюзиониста, и он молча следит за четко отработанными действиями Бельфегора.
Со стороны внутреннего двора появляется Леви. Они с Принцем перебрасываются парой фраз. Потом, видимо, Бельфегору что-то не нравится, и он швыряет стилет в хранителя Грозы. Тот резко уворачивается, и нож, ударившись об один из зонтов Леви, падает на землю. Бельфегор продолжает бросаться оружием. Леви вытаскивает зонт, и яркая молния бьет по Принцу. Его откидывает в сторону, и он лежит, не двигаясь.
Фран уже собирается бежать за Луссурией, но Леви подходит к Бельфегору и пинает его ногой. Тот внезапно изворачивается и одним прыжком настигает А-тана. Нож сверкает в его руке, Леви невольно отступает. Бельфегор цепляется за него и виснет, вцепившись одной рукой за волосы, а вторая, держащая нож, делает резкий взмах. Франу хорошо видно, как на шее у Леви появляется порез, льется кровь.
Принц замахивается ещё раз, но хранитель Грозы стаскивает его со спины и швыряет на землю. Бельфегор пытается подняться, но Леви оказывается рядом и бьет его по лицу ногой. Кровь льется брызгами. Принц словно этого ждал. Он быстро поднимается на ноги и тычет ножом Леви в область живота. Удар кулаком по голове тут же отбрасывает его назад. Хранитель Грозы подходит ближе и начинает пинать его ногами.
Фран отбегает от окна и мчится на поиски хоть кого-нибудь.
- Врой!!! – раздается со двора, и мальчик бежит к окну, что находится в коридоре, на втором этаже.
Картина на лужайке кардинально изменилась: Принц и Леви катаются по траве, не переставая наносить друг другу удары, – кто – ножом, кто – кулаками. К ним идет капитан, довольно рассерженный.
- Перестаньте! – требует он, нависая над дерущимися. Бельфегор пинает обеими ногами Леви в живот, и они откатываются в разные стороны. Леви медленно поднимается, Принц, тем временем, достает очередной нож. Скуалло хватает его за шкварник и оттаскивает назад.
- Хватит, Бел! – говорит он. – Успокойся, врой!!!
Вид у Принца не очень, всё лицо и руки в крови, футболка порвана. Он резко вырывается и пытается пырнуть стилетом Скуалло. Капитан уклоняется и тут же наносит ему удар. Голова Принца откидывается назад, но он не падает, а встает.
- Псих ненормальный! – кричит Леви. – Вот вернется Босс…
Принц шипит и запускает в него стилет. Капитан пытается схватить его, но Бельфегор и ему адресует пару ножей. Скуалло отбивает их своим мечом. Леви пытается схватить сумасшедшего Принца, но тот отскакивает прочь, успевая чиркнуть стилетом по его груди. Тот сжимает зубы и бьет в ответ. Удар сваливает Бельфегора с ног, но он продолжает кидаться ножами из положения «лежа».
Скуалло не выдерживает и пинает его ногами. Принцу с трудом удается откатиться в сторону. Он весь в крови. Кровь залила его лицо, руки, одежду, землю вокруг, а они всё продолжают драться. Хотя нападает Принц, со стороны всё выглядит так, будто Леви и капитан избивают его. По сути так и есть.
Бельфегор шатается, но всё равно встает. Перед глазами у него красная пелена, сквозь которую он различает неясную тень. У него остается последний нож. Принц, выхватывая его, бросается на того, кто ближе. Скуалло делает скользящее движение, уворачиваясь от нападения, и неуловимо быстро взмахивает мечом. На руке Бельфегора появляется длинный глубокий порез. Он разворачивается и повторяет попытку. Скуалло поднимает меч и тут же опускает на голову безумного Принца. У того шумит в ушах, ярость затмевает разум, ему хочется убить всех. Жестокий удар обрушивается на голову Принца, он слышит чей-то встревоженный крик: «Нет!». Потом чувствует, что сознание покидает его, и проваливается в темноту…

В голове кружатся красные пятна. Выплывать из колодца боли не хочется, но ему интересно, что с ним. Бельфегор открывает глаза. Свет больно режет, и он поспешно жмурится. Даже сквозь закрытые веки и челку он всё равно ощущает свет. Осторожно приоткрыв один глаз, Принц пытается разглядеть обстановку вокруг.
Он находится в своей комнате. Но откуда тогда такой яркий свет? Он ведь повыдергивал даже провода, на которые когда-то крепились люстры. Он смотрит слегка вбок. Понятно, кто-то раздвинул шторы, а за окном сегодня, как назло, вовсю светит солнце. Бельфегор закрывает воспаленные веки. Он лучше полежит так до вечера, пока не стемнеет, а после вылезет из постели.
Наступают сумерки. Бельфегору трудно встать, всё тело болит, грудную клетку обжигает огнем, сквозь бинты проступает кровь. Вечером приходит Луссурия, чтобы полечить раны, но Принц угрожает ему стилетом, припрятанным под подушкой. Хранитель Солнца уходит, по пути жалуясь на беспокойного больного, и Бельфегор облегченно закрывает глаза.
Ему не хочется исцеления. Он хочет чувствовать всю боль, которая ему предназначена. Искусственное лечение при помощи коробочки Солнца кажется ему каким-то фальшивым и неприемлемым. Всю свою жизнь он лжет себе и другим, убегает, изворачивается, обманывает.… Но боль – единственное, от чего ему никогда не убежать. Он и не хочет. Он жаждет заполучить всю боль, все тонкие ниточки страданий, пронизывающие его тело, боль до последней капли…
Но он никогда не поддается её власти. Он в состоянии подчинить её себе. Но хозяином себя он не чувствует. Просто верит, что они равны… Боль – его вечная спутница, его проклятие. Его союзник. Он может доверять лишь ей, ибо боль – единственное чувство, которое не лжет…
Дверь открывается. В комнате появляется кто-то, но это не Луссурия, пришедший навязать своё ненавистное лечение. Слышатся осторожные, мягкие шаги. Бельфегор не открывает глаз. Гость не совершает никаких действий, только стоит, будто чего-то ждет. Потом почти неслышно садится на краешек кровати. «Фран», – догадывается Принц. Прохладные пальцы легонько трогают его запястье.
- Семпай, – шепчет голос. Бельфегор старательно делает вид, что спит. Ему интересно, что же будет делать Лягушонок. Тот гладит его по руке и тихо-тихо вздыхает.
«Жалеет, – думает Бельфегор. – Зачем?»
- Семпаай, – говорит Фран громче и слегка сжимает его руку. – Я же знаю, что вы не спите. Хватит притворяться.
Бельфегор улыбается. Довольно-довольно. И думает, что Лягушонок хитрый и чересчур догадливый. Рука Франа ложится ему на лоб. Прохлада пальцев приятна Принцу. Только сейчас он ощутил, какой он горячий.
- У вас жар, – сообщает мальчик и убирает руку. – Надо позвать Луссурию, семпай…
- Не надо… Это ты кричал тогда? – хрипло спрашивает Принц.
- Да.
- Я никогда не слышал, как ты кричишь.
- И никогда больше не услышите.
- Обычно ты даже не повышаешь голос.
- Мне стало страшно за вас. – Бельфегор чувствует, что иллюзионисту трудно отвечать.
- За моё убийство отвечали бы они, – объясняет Бельфегор. – Тебя бы Босс и пальцем не тронул бы, Лягушка.
- Я боялся не поэтому…
Принц садится с трудом и заворачивается в одеяло. При каждом движении тело отзывается жестокой болью, дыхание сводит. Бельфегор делает медленный вдох, потому что ребра нещадно ноют. Фран с беспокойством вглядывается в его лицо, внимательно следя за его действиями, и спрашивает:
- Семпай, как вы себя чувствуете?
Бельфегор тихо отвечает:
- Лучше тебе не знать – как…
Фран слегка пододвигается и смотрит на светлую челку, туда, где предположительно находятся глаза Принца.
- Почему вы сорвались?
- Я не перевариваю Леви, – отвечает Бельфегор, – а тут он пришел на мою тренировку и начал говорить всякую дрянь. В частности, о том, что Босс его бросил здесь с тупицами и негодяями и отправился в Россию без него. Потом он обвинил меня в нарушении боссовых приказов, будто я убиваю даже тех, кого убивать не нужно. Здесь меня зацепило.
- Я собирался позвать капитана, чтобы он остановил драку, – говорит Фран, стиснув простыню. – А он вдруг бросился на вас…
- Он схватил меня за шиворот. – Бельфегор шевелится, плотнее закутываясь в одеяло. – Ненавижу, когда меня таскают за шкирку, как котенка.
- Экая скотина! – замечает иллюзионист. – Бел-семпай, по-моему, он вас не любит.
Принц хихикает.
- Ошибаешься, Лягушонок! Людей, которых Скуалло не любит, он рубит на кусочки.
Фран задумчиво молчит, забравшись на кровать с ногами.
- А у нас ведь следующее задание через 2 дня, – вспоминает вдруг иллюзионист. – Звонил Босс и сказал, что вместо нас поедут Луссурия и Леви. Капитан тоже при деле. А нам дали отсрочку на 2 недели из-за вашей… болезни.
- Видишь, – усмехается Принц, – благодаря мне у тебя внеплановый отпуск. Так что… ты свободен. Пользуйся этим.
- Понял, семпай, сейчас уйду, – говорит Фран, но продолжает сидеть. – А вы можете и дальше валяться в постели и страдать эти 2 недели. Глупая логика!
- Иди к черту, Жаба! – шипит Принц.
Мальчик поднимает ладони в примирительном жесте и отвечает:
- Ладно-ладно! Уже ухожу. Желаю долго мучиться.
Бельфегор начинает что-то судорожно искать под подушкой, и Фран воспринимает это как сигнал к отступлению. Он пробирается к выходу, а когда видит сверкающий в темноте нож, спешит скрыться за дверью.

Ночью Фран слышит шум. В коридоре раздаются голоса. Шаги у его двери, потом громкий стук. Иллюзионист не хочет вылазить из теплой постели, приходится вставать, чтобы отпереть дверь. Раньше он не закрывался на замок, но когда Бельфегор устроил во дворе драку, капитан посоветовал всем запирать двери.
На пороге стоит Супербиа, в его руке – меч.
- Ты Бела не видел? – спрашивает он и почему-то заглядывает в комнату через плечо Франа. Тот неопределенно пожимает плечами.
- Ладно, – говорит Скуалло. – Он исчез из своей комнаты. Не хочу, чтобы он натворил что-нибудь.
Он уходит. В конце коридора раздаются возгласы Луссурии. Он недоволен тем, что его вытащили из постели посреди ночи. Фран тоже не в восторге, хотя бы потому, что приходится выслушивать жалобы хранителя Солнца.
Сон безвозвратно потерян. Мальчик вздыхает и начинает надевать штаны, затем – ветровку. За окном барабанит дождь. Металлический карниз издает тихо звенящие звуки от падающих капель.
Фран идет по коридору, мимо комнаты Принца, мимо кабинета Занзаса. Босса в замке нет, он на съезде глав мафиозных кланов в Лондоне. Он терпеть не может подобные мероприятия, но от этого зависит престиж Вонголы в целом.
Куда мог направиться Бельфегор? На задание, которое он придумал себе сам? В таком случае, его поиски могут затянуться на неопределенный срок. Фран не хочет ломать голову над столь бесполезным занятием и поднимается на крышу.
Порыв ветра ударяет ему в лицо, окатив холодными брызгами. Он задыхается от неожиданности. Потоки дождя создают размытую картину. Везде, куда ни посмотришь, – пелена дождя, сквозь нее Фран различает неясную фигуру. Кто-то стоит у самого края крыши. Кто находится здесь в такую погоду, на холодном ветру, под проливным дождем? Только какой-нибудь сумасшедший…
Силуэт оборачивается, словно почувствовав присутствие Франа. Потом начинает приближаться. Иллюзионист стоит возле небольшой каменной постройки высотой метра 2. Здесь ветер не такой пронизывающий. Сумасшедший любитель крыш уже близко. Диадемы нет, волосы потемнели от влаги и слипшимися прядями облепляют пол-лица.
- Семпаай, – тихо говорит Фран, не зная, что ему делать: бежать, звать на помощь или ждать, что произойдет. Но Принц уже совсем близко, и бежать поздно. На Бельфегоре дырявая кофта, изрезанная ножом, и домашние штаны. Он босиком. Бинты и повязки кое-где сползли, и Франу видны резаные шрамы. Где-то – совсем длинные, и он понимает, что это следы от меча Скуалло.
Принц цепляется за плечи мальчика и прижимает к стене.
- Не меня ищешь, Лягушонок? – шипит он и довольно смеется. Безумие в его голосе и на лице превышает обычную норму. Раз в десять.
- Вас, семпааай… – говорит Фран и едва не добавляет: «Чтобы сойти с ума вместе с тобой. Хочу, чтобы ты поделился со мной своим безумием!»
Бельфегор дергает его на себя и снова ударяет спиной о стену.
- Ненавижу, когда ты говоришь так занудно.
Он проводит ногтем по щеке Франа, словно раздумывая, что сделать с Лягушонком. Иллюзионист замечает, что сквозь бинты проступила кровь и теперь сочится тонкими ручейками. Он хочет сказать об этом, но ощущает у своего горла что-то похолоднее проливного дождя.
- Даже не успеешь квакнуть и позвать на помощь, – радуется Принц и слегка надавливает лезвием. Порез несильно кровоточит. Фран стоит, не шевелясь.
- Боишься меня? – шепчет Бельфегор, обжигая ухо мальчика горячим дыханием.
- Нет.
Пальцы Принца сдавливают плечо, едва не заставив Франа закричать.
- Не боишься, что я убью тебя? – интересуется Потрошитель, слегка проводя ножом по щеке иллюзиониста. Он опускается ниже, расстегнув куртку и оставляя небольшие порезы на груди мальчика.
- Не боюсь. – Звучит тихо, но вполне понятно.
Принц злится.
- А смерти ты тоже не боишься? – спрашивает он.
Фран поднимает голову и смотрит ему в лицо.
- У вас кровь идет. Нужно наложить новые повязки, семпай…
- Зануда.
Бельфегор сжимает его плечо ещё сильнее и впивается резким поцелуем. Он целует Франа яростно, кусая язык и губы. Тот отвечает мягко, но настойчиво. Теперь уже и Принц слегка останавливается и целует медленнее, вдумчивее, глубже. У иллюзиониста перехватывает дыхание, он даже готов к тому, что Потрошитель вот-вот убьет его. Он хватает Бельфегора за руку и не понимает – Принц мокрый от крови или от дождя. Тот не прерывает поцелуй, пытается проникнуть языком ещё глубже, отчего Фран тихо стонет.
У мальчика кружится голова, и он цепляется за Принца, словно боится упасть без чувств. Бельфегор прижимается ближе и продолжает сладкую пытку. Сверху падает дождь, затекает за воротник, но Фран не чувствует холода. Он думает только о горячих губах семпая и хочет напомнить, что Принц медленно истекает кровью. Однако тот первым отрывается от мальчика и слегка отодвигается назад, но рук не убирает. Фран тяжело дышит и неосознанно поднимает руку, проводя пальцами по щеке. Дождь смыл кровь из порезов.
Со стороны входа на крышу топот ног, и они видят Скуалло. Тот, видимо, спешил, но, увидев присутствующих на крыше, резко остановился. Его рука тянется вперед, обнажая меч. Бельфегор смотрит на него секунд 10, потом отходит от Франа и идет к Скуалло. Точнее – к выходу. Капитан, щурясь, пытается оглядеть Франа на наличие увечий, но замечает, что тот вполне цел.
Иллюзионист проходит мимо него, слегка пожав плечами. Дождь льет с прежней силой, застилая обзор так, что на расстоянии пяти метров ничего не видно.

7. «Остаться»

Серый день посередине зимы и осени. Гадкая погода навевает унылые серые мысли. Я смотрю в окно. Голые деревья сгибаются от порывов ветра. Все листья давно облетели, и пора осени смениться зимой, но всё ещё дует холодный ветер, и часто идут дожди. Глядя на своеобразный шторм за окном, я думаю о Бельфегоре, невольно сравнивая его с Принцем.
С того дня прошло 3 месяца. С того момента, как ушел Принц и ушел я. Из Варии. Насовсем. Я тогда очнулся на развалинах, с раной на голове. Я сломал рацию и выбросил её. Мне не хотелось возвращаться в Италию, в особняк Занзаса.
Я улетел в Японию. Почему-то из всех городов выбрал Намимори. Поселился там в небольшом доме, устроился на работу в кафе официантом. И стал жить как самый обычный подросток. Меня не искали. Должно быть, Занзас решил, что я уже не вернусь обратно. А мне на них наплевать. Пусть и дальше убивают всех, кого захотят…Только Скуалло жаль. Он защищал нас до последнего момента. Жалко его. И – Бельфегора.
Я думаю о нем каждый день, где бы ни находился. Хозяйка кафе не считает меня рассеянным, просто иногда говорит, что отвлеченность – нормальная черта подростков. Ха! Я не совсем обычный подросток, но об этом другим знать необязательно.
Недавно мне исполнилось 16. Не самая лучшая дата. Но и не худшая. А сколько сейчас Бельфегору! 18? Не очень большая разница, но он всегда казался мне старше, чем был на самом деле. Хотя, почему – был? Он ведь не умер. Только вот вряд ли можно назвать нормальным существованием нахождение в какой-нибудь колбе, когда ты закован в цепи и погружен почти что в кому.
О, Ками-сама! Бельфегор! Прости меня, пожалуйста! Я не мог ничего изменить. Если бы время и судьба были подвластны мне, я никогда бы не появился на свет, зная, сколько страданий принесет тебе мое рождение… Но ради чего ты решил погубить свою жизнь? Ради меня – нелепого в своей недоделанности создания? Во имя чего ты действовал так? Тебе стало жаль меня? Я недостоин жалости – ни твоей, ни чьей-либо ещё, в этом я убеждаюсь каждый миг своего существования…
Луссурия как-то сказал, что мы с тобой похожи. Чем же? Единственное, чем я могу быть похожим на тебя, это упрямство, беспредельно-горячее и удушающее-ледяное. Но одного упрямства недостаточно. Я уже не хочу жить! Я не вижу смысла. Я остаюсь на этом свете только по двум причинам: потому что я – трус, и потому что ты хотел, чтобы я жил. Так долго, как это будет возможно…

* * *

Снова льет дождь. Он продолжает идти вторую неделю без остановки. Я уныло бреду по пустым улицам, возвращаюсь с работы. Редкие прохожие, спешащие домой, смотрят на меня удивленно, некоторые – с жалостью. Им непонятно – зачем идти в такой ливень без зонта? Погода и впрямь холодная, только мне всё равно.
Я захожу в дом. Сейчас рано темнеет, и комнаты погружены во мрак. Я стаскиваю с себя промокшую насквозь куртку, потом – сырую кофту, и собираюсь отжать их в ванной.
Я вижу чью-то темную фигуру, сидящую на моем диване. У вечернего гостя странная прическа. Я не боюсь и подхожу ближе. Понимаю, что Занзас всё-таки передумал насчет меня. Я сажусь в кресло.
- Что тебе нужно от меня, Луссурия?
Хранитель Солнца смотрит на меня сочувствующе.
- Здравствуй, Франни, – говорит он.
Странно, что он не тискает меня после долгой разлуки, как это обычно бывало, когда я возвращался в замок после задания.
- Я не вернусь в Варию, – твердо говорю я. – Мне там нечего делать.
Луссурия отодвигается назад и откидывается на спинку дивана.
- Я не за этим пришел, – отвечает он.
- Зачем тогда? Что-то знаешь о Принце?
Он кивает. Я судорожно вцепляюсь в ручки кресла и спрашиваю шепотом:
- Он жив?
- Жив. – Луссурия чуть тянет с ответом. – Вендиче не держат его, как твоего учителя, в бессознательном состоянии. Он ведь не иллюзионист. Исполнители, видимо, решили извлечь из этого выгоду для себя. Принц выполняет их задания по зачистке мафиозных кланов. Не один, конечно. – Хранитель делает паузу. – Чаще всего его посылают уничтожать семьи, дружественные Вонголе. Уж не знаю, чем всё это закончится…
- Он не может от них сбежать? – размышляю я вслух. – Они везде смогут его найти…
Луссурия пожимает плечами.
- Вероятно.
Он встает.
- Что ж, Франни, мне пора. Босс поручил кое-какое задание, здесь не очень далеко. Был рад повидать тебя.
- Ага, – киваю я.
Луссурия идет к двери. Я следую за ним.
- Леви погиб тогда, – говорит он вдруг. – Защищал Босса.
- А Скуалло? – спрашиваю я.
- И Скуалло, – вздыхает хранитель Солнца. – Босс набрал новых офицеров. Вария продолжает свое существование, несмотря ни на что.

Почти ровно через месяц раздается телефонный звонок. Мне редко звонят, и я бегу в гостиную со слабой надеждой, что это Принц.
- Алло, – тихо говорю я.
- Фран? – Это Луссурия. Моё сердце бухается куда-то вниз и пропускает пару ударов.
- Да?
- Бельфегор. – Луссурия мнется, подбирая слова. – Вендиче послали его разобраться с кланом Кавалонне. Их Босс сейчас находится в Намимори, у Вонголы. Принц должен был воспользоваться этим и произвести зачистку. Там что-то пошло не так, особняк взорвался, все погибли…
- Как – все? – едва слышно шепчу я.
- Ну… Свидетели говорят, что выживших не было, как со стороны Кавалонне, так и со стороны нападавших. Вместе с Бельфегором пришло 20 наемников Вендиче, лучшие бойцы. Ни один не выбрался из-под развалин.
Я уже не слышу. Трубка выскальзывает из рук. Я сползаю на пол. Всё вокруг плывет, комната съезжает куда-то в сторону, и я теряю сознание.

* * *

Проходит 2 недели. Я всё никак не могу прийти в норму. Хозяйка озабочена моим состоянием и частенько интересуется о моем здоровье. Я, в основном, отмалчиваюсь, стараясь выполнять свою работу как можно лучше. Но это не оттого, что я боюсь увольнения. Мне просто не хочется расстраивать свою хозяйку.
А дождь всё льет… Ливень затапливает улицы Намимори. Я смотрю в окно. Я часто это делаю. Сквозь пелену дождя проступают силуэты соседних зданий. Где-то там находится дом семьи Вонгола. Я ни разу не был в том квартале, хотя знаю, где стоит их дом.
Я чувствую, что в комнате холодно, и кутаюсь в теплую кофту. Нужно разжечь камин. Пока иду по коридору, вспоминаю, что завтра у меня выходной. Ненавижу выходные. В такие дни я не знаю, чем себя занять. Мысли – серые, пустые – овладевают моим разумом, не дают сосредоточиться на чем-то другом.
Входная дверь распахивается от сильного толчка, будто её открыли пинком. На пороге появляется кто-то, одетый в длинный черный плащ. Я не вижу его лица, но сердце почему-то замирает. Не от страха. От предчувствия.
Мгновение спустя я бросаюсь навстречу ночному гостю. Бегу, не задумываясь. Я чувствую, что мое сердце разорвется, если я потеряю хотя бы мгновение. И вот я уже в его объятиях, целую, обвив руками шею, и зарываюсь лицом в чудные светлые волосы.
- Лягушонок, – шепчет он. Потом берет меня на руки и идет в сторону спальни. Мне кажется, что это сон. Я ужасно боюсь, что Принц сейчас растает, развеется в воздухе, и я пойму, что собственное воображение меня подводит. Но – нет. Бельфегор настоящий. Он сжимает меня так сильно, что мне становится больно, но я хочу, чтобы он сжал меня ещё сильнее.
Уложив меня на кровать, он стаскивает с себя плащ и снова обнимает меня. Я прижимаюсь к нему так, словно в этом мое спасение, словно в жизни больше ничего нет, кроме него. Он, не переставая меня целовать, раздевается сам и раздевает меня. Я не тороплю его, хотя мне безумно трудно сдерживать себя.
Принц проводит рукой по моему лицу, целует шею, плечи… Я обхватываю его ногами, прижимая к себе. Теперь он точно никуда от меня не денется. Закрываю глаза. Чувствую его нежные прикосновения. Он целует меня и гладит руками. Не сдерживая стоны, сам стягиваю с себя трусы, снова обхватываю Принца.
Горячие поцелуи. Жаркий шепот на ухо. Его руки на моих бедрах… Сладко. Страшно… Невыносимо долго. Томительно прекрасно… Пугающе близко. Непреодолимо далеко… Кажется, что сейчас умру от наслаждения. Таю, плавлюсь в его руках, словно мороженое. Чувствую, что что-то не так, потом понимаю – непривычно нежный, Принц должен вызывать опасение. Это не в его характере. Не вызывает. Заставляет верить… И я верю – до сводящей с ума реальности, до судорожно сжатых пальцев. До собственного забвения… Верю и понимаю – он чувствует то же самое.

Ночь уже подходит к концу. Я сижу на подоконнике. Я смотрю не в окно, а в сторону кровати, где спит Лягушонок. Он разметался во сне, лежа на спине и раскинув руки. Рот слегка приоткрыт. Он изредка шепчет что-то во сне.
Я бросаю хмурый взгляд в окно. Где-то там, скрытый ночной тьмой, находится дом Десятого Вонголы. Моя следующая цель. Не думаю, что я вернусь. Исполнители поставили мне условие – если я уничтожу Саваду Тсунаеши, то могу быть свободным. Я не знаю, солгали они или нет. Это не имеет значения, потому что я не уверен, что эта битва закончится для меня удачно.
Но я сам выбрал это. Выбрал, чтобы иллюзионист, спящий на кровати, смог жить спокойно. Вендиче – не место для него. И Вария – тоже. Я рад, что он больше не офицер.
Я поворачиваю голову и снова гляжу в сторону кровати.
Ты так сладко спишь. Губы шепчут одно слово, повторяя раз за разом. Я приглядываюсь внимательнее. В Вендиче нас учат читать по губам. «Бельфегор» – шепчешь ты. Так просто. И так странно. Что же тебе снится, Лягушонок?
Я никому и никогда не говорил о тебе. Когда у меня спрашивали об иллюзионисте Фране, ученике Рокудо Мукуро, я молчал. Пусть думают, что я ничего про тебя не знаю и знать не хочу.
Я снова должен уйти. Я чувствую, как воздух вокруг меня сжимается, словно загоняя в клетку. Я должен идти. Я заберу с собой все свои грехи. А ты – останешься. И если любишь меня, то поймешь, когда я уйду. Моё сердце слишком черное, чтобы любить. Ты это знаешь. Но сейчас мне не хочется разрушать вокруг себя всё, как раньше. И это пугает меня больше всего. Что со мной такое?
Ты не был мне другом. Я никогда этого не хотел, не позволял. Но ты сделал для меня больше, чем друг. Я не заслужил такого, как ты. Я не могу дать тебе то, что тебе нужно. У меня этого просто нет. Я отдал тебе всё, что у меня было – так много, и так мало… Моё сердце принадлежит тебе. И моя безумная улыбка, которую ты так любишь, – тоже твоя. И последнее, что я могу для тебя сделать – это уйти. Уйти вместе с сумерками, успев до рассвета, и похоронить все твои секреты в себе…
Я соскальзываю с подоконника и встаю возле тебя. Зеленые волосы разметались по подушке, дыхание чуть сбивчивое, неровное. Может, тебе снится кошмар, где я умираю? Совсем, как мне, только в моих снах всегда умираешь ты…
Спи, Лягушонок. И пусть тебе приснится безумный Принц. Но сон этот будет не кровавым и страшным, как мои; не унылым и грустным, как твои обычные сны… Пусть сегодня твой сон будет спокойным и приятным, и ничто не потревожит тебя. Даже безумная любовь сумасшедшего Принца…

Латунь
не зря, значит, откопал это творение в просторах интернета .3